Рассказывают, что из ничего ничего не появляется — но из бесконечного космического вакуума дизайнеры черпали идеи и смыслы, приблизив человечество загадочной Вселенной и моду к человеку. В день космонавтики МТ провел глубокий анализ этой темы.
Если сравнить одежду в стиле space age с настоящими скафандрами, то бросается в глаза их значительное отличие.
Эта мода отличалась особой аномальностью: космическая гонка разгорелась между СССР и США, но вдохновлялись ею в основном европейские дизайнеры, а их коллекции, вопреки тревожному периоду холодной войны, были полны легкости и оптимизма. Пока космонавты вырывались из гравитации Земли, кутюрье стремительно отходили от привычных представлений об одежде.
Андре Курреж, отец-основатель космической моды, одним из первых осознал, что время течет по-новому. Француз с инженерным образованием прежде чем открыть собственное ателье в 1961 году, работал у Кристобаля Баленсиаги, чья графичная линия прослеживается в его работах. Прорывом стала футуристическая коллекция «Moon Girl» 1964 года: платья с геометричными вырезами, короткие юбки, шлемы, как у астронавтов, сапожки на плоском ходу до середины икры.
Курреж восхищался архитектором Ле Корбюзье, у которого позаимствовал ясные формы и отказ от украшательств. Модельер отрицал все, что связано с ограничением свободы тела, и считал мужской гардероб — простой, логичный, понятный и приспособленный к реальной жизни — современнее женского, полного условностей, бесполезного декора и деталей вроде высоких каблуков и тесных корсетов. «Чтобы вести машину, женщине приходится задирать юбку. Как модельеры мы ее подвели», — сказал Курреж в 1966 году. Возможно, поэтому в его дизайне не было ностальгии — только молодость, энергичность и уверенность в светлом будущем.
Пако Рабан извлек необычные идеи из космоса. Француз баскского происхождения использовал удивительные материалы: алюминиевые пластины, стекло, пластик, перья. Его творения представляли собой соединение средневековья и футуризма: вместо нити и иглы инструменты кутюрье были проволокой и клеем, а его героиней стала современная Жанна д’Арк — женщина-воительница. Кстати, именно Рабан придумал костюмы для культовой «Барбареллы» с Джейн Фондой.
Модельер, создававший оригинальные аксессуары для Баленсиаги и Эльзы Скиапарелли до своего дебюта, не беспокоился о том, как его одежду можно было носить в реальности. «Что с того, что никто не сможет носить мои платья? Это заявления», — говорил дизайнер, назвав свою первую коллекцию 12 Unwearable Dresses. Но кутюр носили Пегги Гуггенхайм, Брижит Бардо, Франсуаза Арди и другие иконы стиля 60-х, некоторые наряды превращались в трехмерный опыт: движение сопровождалось звоном металлических пластин. Это ли не будущее? В отличие от Куррежа, Рабан себя футуристом не считал, обижался, когда о нем говорили как о человеке завтрашнего дня и настаивал, что его работы — самое настоящее. Возможно, для энигматичного дизайнера реальность была такой, ведь он утверждал, что прожил семь жизней и трижды встречался с богом, верил в пророчества Нострадамуса, а на интервью мог как ни в чем не бывало выдать обескураженному журналисту повествование о своей судьбе жреца при фараоне Аменхотепе III.
Если Курреж применял космические мотивы для освобождения одежды от ограничений, а Рабан — для превращения женщины в сексуальную воительницу, то Пьер Карден, французского происхождения, телу по большому счету не интересовался: он предпочитал «одежду для жизни ещё не существующей — для мира завтрашнего». Идея, форма, силуэт, объем — вот что занимало дизайнера. Если другой итальянец, Микеланджело, освобождал скульптуру из куска мрамора, то Карден, напротив, создавал скульптуру, в которую затем помещал человека.
Кутюрье, имевший опыт работы с Кристианом Диором и Жаном Кокто, оказался предвидетелем модных тенденций. Карден предложил концепцию унисекса, одевая мужчин и женщин одинаковыми вещами, а также предвосхитил тренды современной мужской моды: спортивный стиль и удобные эластичные ткани.
В то время, когда это считалось наглостью, он начал размещать собственные логотипы на изделиях, ратовал за демократизацию моды и запустил линию prêt-à-porter, которая неожиданно добилась огромного успеха. Простые линии и удобные вещи, которые были новинкой для 60-х годов, оказались победой. Современная мода, в которой хорошим вкусом считается объединение как можно больше отсылок, не вызвала отклика у футуриста, а лишь породила ощущение кризиса идей. «Возможно, и я так бы поступал, если бы начинал сегодня, — говорил Карден. — Но мне повезло. Я жил в экстраординарные времена».
Космическая гонка постепенно затухала, яблони так и не расцвели на Марсе, к семидесятым мода спускалась с небес на землю. Но тех, кто побывал в космосе, его больше не отпустил: Курреж, Карден, Пако Рабан остались верны выбранной эстетике, не следуя сиюминутным трендам. Атрибуты space age не исчезали: скандальный дизайнер Тьерри Мюглер в восьмидесятые выпускал на подиум космических амазонок, а нарочито массивные ботинки-луноходы, которые итальянец Джанкарло Дзанатта создал, вдохновившись полетом Нила Армстронга на Луну в 1969 году, до сих пор встречаются на каждом горнолыжном курорте. К тысячелетнему переходу интерес к другим мирам качественно изменился: тревожное ожидание вместо оптимистичного любопытства, вместо чистых цветов и воздуха — фосфоресцирующий инопланетный костюм на фоне бесконечной тьмы в коллекции Александра Маккуина для Givenchy.
Развитие космического туризма вызвало новую волну интересных интерпретаций: от кед Astronaut Boot в ретрофутуристичной эстетике, которые Раф Симонс представил в 2010-м, до огромной ракеты, установленной в парижском Гран Пале как декорация к показу Chanel. Мужскую одежду в духе space age выпустила Versace: Донателла Версаче, комментируя свою работу, сказала, что космос — это «абсолютное воплощение будущего». Символично, что коллекция вышла именно в 2016-м, когда ушел из жизни Андре Курреж. Сегодня известия о космическом туризме не вызывают такого восторга, как сообщение о полете Юрия Гагарина, и современное прочтение космической темы похоже на отголоски из прошлого, но не на оригинал.
Для простого человека полёт в космос оставался недостижимой мечтой, но привнести элементы из другого мира в земную жизнь стало возможным. Такая идея реализовывалась на всех уровнях, от частных домов до предметов бытовой техники. Советский пылесос «Ракета-7» можно купить онлайн и он всё ещё рабочий, а кресло сферической формы Globe, изобретение финского дизайнера Ээро Аарнио, стало спасением для интровертов и всех, кому нужно на время оказаться в тишине. Конструкция этого кресла, вдохновленная видом Земли из космоса, позволяет спрятаться и обеспечивает звукоизоляцию. Эргономичность, плавные линии, новые материалы проникали в интерьеры домов и квартир — из обстановки космических модулей и представлений о том, как бы выглядел наш быт на других планетах.