Любовь к красивым числам заставила Антона Иванова пробежать 42 километра в 42 года. Все любители бега считают своим долгом рассказать о своем увлечении (например, Мураками написал книгу «О чем я говорю, когда говорю о беге»). Антон ограни himself двумя страницами.
GettyImages
В беге есть что-то наркотическое: одни, попробовав его, плюются и проклинают, другие не могут слезть, постоянно наращивая нагрузку. На случай неудачного опыта на забегах всегда дежурят скорые, ну а те, кто преодолеет дистанцию, на следующий день, хотя и мучаются отходняками, но уже планируют новые старты. Во всем этом есть большая доза смешного безумия, и этим бег меня и привлек. В нашей слишком серьезной взрослой жизни всегда должно быть место абсурду, и когда солидный бизнесмен, заклеив соски пластырем (чтобы не натереть), в лосинах носится вокруг Кремля, это именно тот случай.
Вершиной беды для любого бегуна, по моему мнению, является превозношение своего занятия и стремление обратить других в свою веру. Лучше общаться с теми, кто воспринимает забеги как приятное времяпрепровождение, а не святыню.
Я стараюсь поступать именно так. Несмотря на то, что снова и снова выхожу на дистанцию, делаю это в том числе для того, чтобы посмеяться над собой и проверить свои возможности. Марафон – не худший способ понять, какова твоя сущность. Это точно лучше, чем действовать необдуманно.
Я никогда не рассматривал возможность бегать именно марафоны, ведь 42 километра и 195 метров — значительное расстояние. Достаточно сказать, что столько же от моего дома до дачи, и этот путь даже на машине занимает долгое время. Бежать по нему без машины представляется нереальным.
Жизнь привела меня к этому началу, как и ко всему остальному, что случалось со мной. С самого начала у меня была определённая стратегия, которую я соблюдал.
Подготовка к Олимпиаде в Сочи (всегда мечтал описать это так пафосно) началась со мной. В 2013 году предложили стать факелоносцем эстафеты олимпийского огня. Проникнувшись важностью миссии (шутка ли, в моих руках будет огонь будущих Игр), решил, что свои 500 метров с факелом должен преодолеть максимально гордо.
В тридцать один год мой последний забег состоялся еще во время учебы в университете, где защищал честь факультета журналистики на соревнованиях МГУ на дистанции три тысячи метров.
Решил утром после развоза детей бегать домой. 500 метров получалось, но плохо получалось. Некрупный уклон дороги, облегчающий путь к школе, возвратно превращался в трудность: я пыхтел, злился и ругал идею передвижения пешком.
Мыши царапались, плакали и останавливаться не переставали упорствовать в съедании кактуса. С течением времени я привык бегать эти полтора километра, потом добавил забеги по стадиону рядом с домом и, в конце концов, смог уверенно и с улыбкой на лице нести факел Сочи по улицам Кемерова (там мне выделили участок эстафеты, охватившей всю страну).
Можно было бы успокоиться, но по работе поручили представить журнал Men’s Health в забеге Wings for life в Коломне. Кто не знает, суть его в том, что нет конкретной дистанции: автомобиль гонится за бегунами, постепенно увеличивая скорость. Как только он догоняет бегуна, забег заканчивается. Идеальный вариант для тех, кто не знаком со своими возможностями. Автомобиль настиг меня на 18-м километре.
Оказалось, что я способен бежать и такое расстояние. Всё чаще принимал участие в беговых соревнованиях на 5, 10, а порой и на 21 километр.
Мысли о марафоне не посещали меня до того момента, пока приятель не рассказал о плане пробежать 42 в 42. Магия цифр пленила меня, и 13 октября, через месяц после своего 42-летия, я вышел на дистанцию в прохладное московское утро.
Вообразим нашу жизнь фильмом. Я бы был героем комедии. Все готовились, а я смеялся над собой: странным парнем, который, несмотря на старания тренера и московского пейсмейкера Кости Перевозщикова, во время подготовки бегал от тренировок больше, чем на них (в итоге я побывал только на одном занятии).
Хотя решил провести параллель между километрами и годами, необязательно промчаться их вихрем с гордо поднятой головой — свою жизненную дистанцию не всегда бежал. И шел, и падал, и полз, но этот путь понравился. Забег тоже.
На первых двадцати километрах пробежки появилось то самое состояние бегуна, которое сравнивают с ощущениями от употребления запрещённых и разрешенных веществ. В голове возникали гениальные, как казалось в тот момент, идеи и тексты.
Концепция разделения людей на тех, кому за, и тех, кому пофиг на возраст, когда-то произвела на меня большое впечатление своей масштабностью. Сейчас стройность этих мыслей мне не кажется такой уж прекрасной, но я рад тому, что вокруг меня много молодых людей разного возраста.
Я верю, что каждый из нас остаётся ребёнком навсегда, лишь некоторые предпочитают притворяться взрослыми, а другие – пенсионерами.
Я живу в постоянной юности, и это нравится. В свободное время бегаю. Медаль за первый марафон — ещё один мой аксессуар.