Евгений Стычкин — автор запоминающегося дубля в российском кино. Как актер и режиссер, создает работы, которые становятся заметными событиями. 3 августа новая драма «Игры» о летних Играх 1980 года появится на «Кинопоиске».
После рекордного по количеству международных призов 2021 года наступил трудный 2022 год, и казалось, что отечественное кино ждет кризис. В этот момент ты дебютировал как режиссер и выпустил один за другим сильные сериалы: «Контакт», «Нулевой пациент», «Цикады»… Какова была сложность этого в сложившихся реалиях?
Сначала вышел «Контакт», затем «Нулевой пациент», удостоенный Берлинского фестиваля и Канн. Я уже чувствовал себя более-менее спокойно, как будто можно было бы отдыхать на лаврах. Но не тут-то было. Было бы здорово, если бы это стало самой большой сложностью в тех условиях, которые сложились.
Переход от съёмочной площадки к режиссёрскому креслу был для тебя лёгким?
Переход к режиссуре мне пришёлся легко. Несмотря на отсутствие режиссёрского образования, с детства люблю кино. Возможно, из-за многолетней работы и знакомства с разными постановщиками, я стал им всё чаще давать советы, от элементарных до более сложных. Мои друзья-продюсеры предлагали мне снять что-то сам, но долгое время я отказывался, утверждая, что не готов.
Самой настойчивой и самой хитрой оказалась Саша Ремизова, мой друг и прекрасный продюсер, шоураннер. Её сценарий «Контакта» пришёл ко мне. Я сказал: «Клевый». А она ответила: «Хочу, чтобы ты это снял». Я говорю: «Подожди, стоп, надо перечитать».
Поскольку осенью у меня были несколько свободных месяцев, я снял пилотный проект, и все понеслось. Я вновь влюбился в свою профессию, вновь влюбился в кино. Хотелось создавать миры.
В этом деле посложнее, тяжелее. Не спишь по ночам, большая ответственность, ведь ты на площадке отец для всех. Уже нельзя сказать, что всё плохо получилось из-за режиссёра (смеётся).
Был ли волнуем перед премьерой собственного режиссерского проекта?
Конечно волновался, но до нее проходят предпремьерные показы, ты набираешь какой-то запас откликов от важных людей — продюсеров, редакторов, коллег. Поэтому волнуешься меньше, по крайней мере в том случае, если отзывы положительные.
Любовь зрителей — самое важное, и её невозможно предсказать или вычислить. Те, кто утверждает обратное, ошибаются так же, как те, кто считает, что знает правила рулетки. Если бы это было возможно предугадать, каждый фильм был бы успешным.
А Стычкину-режиссеру просто работать со Стычкиным-актером?
Да, это просто. Он очень хорош, но есть два момента. Во-первых, у меня нет задачи удовлетворять амбициям артиста Стычкина, мне нужно лишь чтобы этот элемент в системе, этот фрагмент картины дополнял общую картину и занимал то место, которое я ему отдал.
Теперь мне кажется, что работать со мной будет проще и другим режиссерам. Если кто-то опасается, что я буду давить на него своими режиссерскими амбициями, это не так. Вся моя режиссерская деятельность реализуется в этом трудной съемочном процессе длительностью от 60 до 90 дней.
С тех пор как я снимаю сам, эти четыре года прошли практически без перерыва. Закончил «Контакт» и одновременно с этим мы уже трудились над сценарием «Нулевого пациента». Закончив «Нулевой», приступил к работе над сценарием «Цикад», а потом сразу сел за «Игры».
Ты утверждал, что на площадке являешься отцом для всех, а вот в случае с рядом твоих актеров это утверждение приобретает буквальный смысл: в «Контакте» и «Цикадах» снимается много молодых артистов. Тебе легко работать с ними? Каковы их профессиональные качества?
Крутые ребята. У нас много молодых крутых артистов. Личностей. Мне удалось заинтересовать их. Показать, что весь этот процесс — огромный кайф. Если не получать от него удовольствия и просто приходить как на работу, то это слишком тяжелый путь зарабатывания денег.
Работа за которую платят больше не изнуряет. Нет необходимости так разрушать здоровье, нервы, выворачивать душу наизнанку. Иру Паутову снял уже в четырех режиссерских работах, и теперь без неё снимать кино, видимо, совсем бессмысленно. То же самое с Павлом Майковым, он настоял на том, чтобы быть талисманом.
Хороший талисман.
Я, к примеру, не собирался снимать его в «Цикадах», но посмотрев «Нулевого пациента», выразил желание быть во всех моих фильмах: «Бесплатно приеду в свой свободный день, сыграю что угодно. Любой эпизод». В итоге он прекрасно сыграл таксиста, очень смешно.
Ты сотрудничал не только со молодыми актерами, но и со знаменитыми артистами предыдущих эпох. Есть ли существенные различия в их отношении к актерскому ремеслу?
Полагаю, что сейчас завершился полный цикл. С Ромашиным, Ульяновым, Казаковым работалось хорошо: всех объединяла страсть к делу и приоритет его над всем остальным. Семья и финансовая сторона для них стояли на втором месте. В моем поколении бизнес занимает главное место, связи строятся через агентов.
Молодежь соединила в себе глубину и особый подход, а также отличается отсутствием проблем с алкоголем, которых у советских артистов было немало.
Считали это похвальным. Если человек болел, ему следовало встать с постели, невзирая на температуру, и идти работать, а вот если напивался, то ждали его.
В девяностых годах киноиндустрия нашей страны переживала непростые времена. Не возникало у тебя тогда мысли покинуть её и заняться чем-нибудь более прибыльным и не требующим больших усилий?
Мама говорила, когда я поступил в институт и сразу начал сниматься: «Вот какую хорошую профессию придумал ты». Что бы я копал, не знаю. В этой шутке огромная доля правды: я ничего так сильно не полюбил в жизни и ничего другого не умею.
В девяностых годах, когда кино переживало определённый этап развития, я обратился к театру. Учился актёрскому мастерству, не планируя остаться в профессии, но потом полюбил это искусство и теперь не могу представить себе жизнь без него.
Сейчас у меня есть только моноспектакль «Кроткая» по Достоевскому, но веду переговоры о новых ролях.
Театр для артиста – прекрасный инструмент, восхитительный тренажер и огромное счастье.
Не желаете испытать себя в качестве театрального постановщика?
Когда-нибудь, может быть, но пока нет.
Расскажите о новом сериале «Игры».
После «Нулевого пациента» поступают предложения о многих интересных режиссерских работах, и у меня есть возможность выбрать то, что привлекает меня больше всего в данный момент.
Саша Ремизова предложила идею для «Игр», а затем мы с ней доработали её до того этапа, который вы сможете увидеть вскоре.
В фильме много спорта?
Не очень. Сейчас много фильмов о спорте, и желания конкурировать с ними у меня нет. В нашей истории спорт не главный аспект, главным является время. Оно, мне кажется, очень интересное. Олимпиада — это событие, требующее от страны огромных изменений во всех сферах.
Будет ли интересно режиссёрам наша эпоха в будущем?
Я верю, что после того, как всё это будет проанализировано и понято, выйдет множество фильмов об этом времени.
Вы говорите о молодом актерском составе, но у вас подрастает ещё одна не менее интересная молодёжь. Шесть детей — это немало. Как вы их воспитываете?
Не стоит думать, будто я всегда был рядом с детьми, с самого рождения и до настоящего момента.
Самое важное — личный пример. Можно уговаривать ребенка учиться или заниматься спортом, быть честным, но если ты сам этого не делаешь, то и ребенок так не поступит. Чем больше его любовь к тебе, тем активнее будет подражать, и обязательно превзойдет, ведь он круче.
В твоей страсти к кино, наверное, прослеживается пример отца?
Любовь к кино у меня появилась в десятом классе с появлением видеомагнитофона. До этого восторг вызывали закрытые показы, куда меня водил папа, работавший переводчиком-синхронистом. Там мы знакомились с режиссерами и артистами, потому что это был единственный способ посмотреть фильмы.
И я, как и ты, рано лишился отца, и хорошо помню, как это было тяжело. Как у тебя получилось пройти через это?
Звучит пугающе, но без этого я бы не стал тем, кем являюсь сейчас. Сразу пришлось взрослеть, брать ответственность на себя. В то время я уже был очень самостоятельным: работал в театре и снимался на телевидении. К тому же у меня родилась Соня, хотя брак между нами отсутствовал.
Раньше был безупречным ребенком. У меня было осознание: если совершу ошибку, могу обратиться к отцу. Если ошибка имеет последствия, с которыми не смогу справиться, то отец поможет. Смерть его полностью изменила меня. Через полтора года после ухода отца я стал совершенно другим человеком.
Был уже женат, сынушка Лёха был на подходе. Ответственность по отношению к людям, деньгам, возможностям — всё воспринималось иначе. Такой, наверное, не самый радужный вывод, но считаю, что именно так.
Да, мы развиваемся через кризисы…
Моя мама часто говорит: «Будьте очень осторожны, и ничего плохого не случится».
А ты сталкивался с кризисом среднего возраста?
Примерно в тридцать пять лет, проснувшись ночью, я понял, что не буду жить вечно. Тридцать пять — уже много, а дальше будет еще больше. Тогда это меня напугало. Сейчас, достигнув возраста, который для молодых людей неприемлем, могу вам открыть страшную тайну: человек не становится ни умнее, ни хуже, ни лучше.
Мой крестный Анатолий Владимирович Ромашин говорил, что возраст человека не в количестве прожитых лет, а в количестве оставшихся мгновений. А если жить с чувством их недостатка, то каждый из отпущенных можно наполнить чем-то действительно важным для себя.
Что ты можешь сказать о своих дальнейших проектах после «Игр»? Где зрители смогут увидеть тебя снова?
В данный момент снимаюсь у Егора Кончаловского в фильме по книге Водолазкина «Авиатор». Обсуждаю два проекта для режиссерской работы с двумя крупными студиями. Обещал себе, что следующее кино будет с тремя актерами по замечательной пьесе с отличной драматургией.
Репетировали неделю, быстро подготовились, за 24 дня съемок завершили работу — долго повторял эту фразу. В итоге оба проекта, о которых говорю сейчас, велики по времени, компьютерной графике, бюджету и во всем остальном. Пока не решил, за какой из них возьмусь.
Фотограф — Сергей Аустраш, стилист — Владимир Макаров, продюсер — Ольга Сабельникова, визажист — Ольга Попова, ассистент фотографа — Александр Рыбаков.